Моя знакомая писательница Наталья Смирнова недавно сказала: «Мужчина более всего любит быть в состоянии Завалявшегося Носка».
Я умерла со смеху. Это точно. Точнее не бывает.
Он лежит в углу, непременно в пыльном, уткнувшись носом в плинтус, и скорбно размышляет о Фиделе Кастро, фотографии ню и сосисках. Горячих, в дымящемся соусе, с перчиком и лучком, как у похмельного Степы Лиходеева. Сосиски в последние два часа перевешивают сепию и Фиделя.
Его все забыли. Он, конечно, никому не нужен; правда, он сам этого добивался последние два дня, потому что ему очень, очень нужны были покой и воля. А у Завалявшегося Носка (ЗН) этого добра навалом. Но уже слышны возгласы «Где этот гад??» - скоро его поведут мыться и питаться, потому что нельзя же человеку так много работать.
Я мало наблюдала мужчин (количественно), но состояние Завалявшегося Носка было у всех самым любимым. И еще более любимым - выволакивание из него. Когда я уезжала в командировку, я оставляла дочку с мужем мытых и кормленных, а приезжала через день - муж ходил какой-то диковатый и обросший, на тумбочке возле кровати лежала сухая страшная горбушка со следами зубов (клянусь!клянусь!), дочка говорила, что папа кормил ее сухими хлопьями геркулеса и расчесывал подставкой для карандашей в виде ежика, потому что они не нашли «в этом доме» ни одной расчески. Я выволакивала мужа из ЗН, терла ему спинку и кормила курником, и через день он утомлялся и тихо впадал обратно в Носок.
Да, если ты всегда с ним, если он обволо..обволочен твоей любовью и заботой, то Завалявшийся Носок будет его единственным прибежищем. Его не надо трогать, вот о чем он мечтает. Перестаньте назвать меня всякими ответственными именами, мрачно думает он. Папа, Иван Иваныч, господин Бегемотов, Шеф, мистер Эдитор, Вечноты, Сладенький пусюсик - все это НИЧТО, по сравнению с прекрасным званием Завалявшегося Носка. Конечно, тебя все ищут, и ты всем нужен, потому что куда же без тебя? Но ты думаешь «Хе-хе, дураки, фиг вам, я пока не вылезу». Главное - громко не храпеть, иначе найдут по звуку. (Вспомнилось, не помню где читала: один писатель, живший на чердаке собственного большого и гостеприимного дома, записал на магнитофон стук печатной машинки и крутил его целыми днями, и все ходили на цыпочках: папа работает! А папа целыми днями вел образ жизни Завалявшегося Носка, похрапывая на диване, и однажды перекрыл храпом стук клавиш, тут-то ему капец и пришел, все сбежались и конфисковали у него магнитофон, а жена с тех пор безнаказанно лезла со всякой дребеденью прямо в разгар главы).
Я даже не знаю, что еще по желанности может сравниться с этим состоянием у мужчины. Ну, может быть, он мечтал бы о том, как все нравящиеся ему женщины полюбили друг друга, как сестры, и не нужно было бы ничего скрывать. Думаю, еще он мечтал бы о том, чтобы его Главная Женщина всегда была бы с ним и все ему прощала. Потому что, как говорил один мой мужчина: «Мы, мужчины, просты. С нами по-хорошему - и все будет хорошо». Это значит не бить его сковородкой. Кормить и хвалить. Слушать его. Всех его врагов проклясть и наколдовать им прыщи, бородавки и карьерные унижения. Быть всегда ЗА него, даже если он... тут впишите сами самое страшное. Никогда, никогда, ни за что на свете его не ругать всерьез и по-настоящему, а только от любви, мучений и ревности. Доверять ему закрыв глаза, раз уже ты подписалась быть его женщиной. Выделить место для его железок и не сметь вытирать с них пыль. Не ставить свои глупые горшки с цветами на его новые колонки Bose (а то я таких знаю, вполне себе идиотки). Пускать его на рыбалку. Поверьте мне, это святое, я знаю, о чем говорю. Ну, и вовремя вытаскивать его из состояния Завалявшегося Носка -- а этот момент можно узнать по нарастающему из угла сопению.
ЮЛИЯ РУБЛЕВА
